Босс, Сулик опять на меня смотрит
Я шёл по унылой улице, разрезая мерзкий осенний воздух, и громко ругался в адрес невидимого собеседника. Меня шатало из стороны в сторону, на лице, судя по реакции встречных прохожих, было написано желание убить всех особо жестоким способом.
Я не надрался вдребадан, но лучше бы я напился.
Кошки - это наглые злобные твари. Их мысли и поступки не подвластны человеческому разумению, их цели - вообще что-то запредельное. Иногда, если присмотреться и прислушаться, может показаться, что весь кошачий род замышляет какую-то Очень Крупную Пакость.Они пришельцы из параллельного мира и хотят захватить мир.
И одну пакость мне намедни подложил Макс, это чёрно-белое чудовище с повадками нильского крокодила. Ему вдруг вздумалось заболеть.
Я давно подозревал, что он больной на голову, но оказалось, что остальные части тела тоже могут повести себя крайне подло. И Макс не замедлил это продемонстрировать, заорав благим матом при попытке сделать лужу. Нет, крики, как и лужи, вполне обычны; котяра он голосистый, хоть сейчас то ли в оперу, то ли в пыточную штатным мастером. Но вот совмещение этих двух удовольствий явно выходило за рамки. Надо было что-то делать, и я послушно что-то сделал.
Я запаниковал.
Во избежание ненужных умилений замечу, что испугался я отнюдь не за кота. Так уж получилось (так сошлись звёзды, так в детстве с кровати уронили, просто он дурак, - нужное подчеркнуть), что человек я до мозга костей эгоистичный и всё происходящее оцениваю исключительно со стороны выгоды или вреда для себя самого. И осознав, что вред как раз грядёт нешуточный, я окончательно растерялся. Закавыка в том, что Макс – злобная скотина.
Несомненно, я люблю этого кота, но его поганый характер любовью не лечится. Однажды, когда я был на несколько лет моложе и на нехилую долю мозга самоувереннее, мне уже приходилось транспортировать сию животину к врачу. Тот день я буду помнить до самой своей смерти: этот адский ад, эти бесконечные - на первый взгляд - муки невозможно забыть просто так, отложив воспоминание в дальний ящик и заперев на тридцать три замка. Кошак брыкался, заваливал меня отборной кошачьей бранью и вообще вёл себя, как последняя сволочь. А ведь тогда он был полугодовалым котёнком.
Сейчас же, посмотрев на матёрого котяру, я содрогнулся и попятился. В голове возникали самые ужасные картины, лучшие из которых обещали мне всего-навсего сердечный приступ, а худшие я даже вспоминать не хочу. Масла в огонь подливал и образ того дядьки-ветеринара, что принимал нас в прошлый раз: иногда мне казалось, что он меня съест и не подавится. Паника набирала обороты.
И всё же как хорошо, что на свете есть некоторые люди. Так, некоторый людь Ксайн, с недавних пор живущий в соседней комнате, вернулся домой, посмотрел на нас с Максом и без лишних слов вызвался отвезти последнего к доктору. Хотя, на тот момент было неясно, кто из нас обоих больше нуждался в срочной медицинской помощи…
По возвращению Ксайн меня обрадовал и "обрадовал". "Кот будет жить, - выходило из его слов. - Но его придётся возить на уколы".
Вот где-то здесь мир и рухнул.
Итак, сегодня я встал, сморгнул невнятный сон и выругался. День предстоял отвратительный. Источник отвратительности, заметив, что я проснулся, громко замурчал и потребовал завтрак. Мне захотелось срочно кого-то убить, и я отыгрался на таракане.
В семь часов вечера я вылетел из дому и понёсся покупать новую сумку-переноску, поскольку старая долгое время валялась в коридоре, а всё, что валялось в коридоре, ныне есть один большой кошачий сортир и пребывает оно, скорее всего, на помойке. Далее было смешно. Со стороны. Знаете, процесс запихивания непокорного кота в сумку напоминает борьбу Бобра с Ослом: оба чего-то жутко хотят, прилагают для того все силы, но получается в результате форменная клоунада. Эдакий Тяни-Толкай, хрен знает какое животное, одну голову коего представлял я, вторую - упирающийся всеми лапами кот. Кошак же Номер Два в то время прыгал вокруг нас и не то подбадривал, не то просто тупо ржал и лез под руку.
Впору было вешать над дверью табличку "Дурдом. Приём пациентов ограничен, - нам и без вас хреново".
Ветеринарная клиника находится в двух станциях метро от моего родного дома. И за то время, что я до неё добирался, в мозг успело прийти немало мыслей: особенно отличились "А с рыбками было лучше, пусть я и ставил над ними опыты", "Кот сумел переорать музыку в плеере" и "Вашу мать, где я вообще?!". Последняя мысль была более актуальна. Холодный осенний вечер вкупе с незнакомыми дворами может запросто свести с ума и спокойного уравновешенного человека, не отягощённого орущим Максом. Я же был совсем не спокоен, а Макс вовсю наслаждался возможностью порадовать окружающих своим прекрасным голосом. Окружающие шарахались.
Я плохо помню, как добрался до врача. Помню лишь, что укол в задницу коту не понравился, и он в отместку облинял в кабинете всё и вся.
На обратном пути зверь почувствовал запах свободы и принялся её - свободы - требовать.
Прыгая в сумке из стороны в сторону, он так виртуозно меня раскачивал, что я ощущал себя попавшим в шторм парусником. Парус, то бишь плащ, развевался по ветру, и очень тянуло улететь к чёртовой матери, устроить старушке этакий сюрприз. Когда же я по вине окончательно разошедшегося Макса врезался в турникет, что-то в голове щёлкнуло, и дальше было уже всё равно: разум отключился, и мы с котом принялись о чём-то беседовать, игнорируя косые взгляды пассажиров и шум поездов.
Сейчас это чудовище мирно спит, свернувшись клубком, и подёргивает во сне усами. Ему, поганцу, невдомёк, что хозяин ломает голову, как посадить его на - о, ужас! - диету. И откуда взять деньги на диетический корм, если одни только уколы влетают в копеечку. Ему пофиг, он усами шевелит. Ему что-то снится.
Кстати, поспать - это хорошая идея. Просто великолепная. А то я тоже сейчас не выдержу и задёргаю. Усами. Второго кота. А то что он тут лежит такой спокойный?..)))
Я не надрался вдребадан, но лучше бы я напился.
Кошки - это наглые злобные твари. Их мысли и поступки не подвластны человеческому разумению, их цели - вообще что-то запредельное. Иногда, если присмотреться и прислушаться, может показаться, что весь кошачий род замышляет какую-то Очень Крупную Пакость.
И одну пакость мне намедни подложил Макс, это чёрно-белое чудовище с повадками нильского крокодила. Ему вдруг вздумалось заболеть.
Я давно подозревал, что он больной на голову, но оказалось, что остальные части тела тоже могут повести себя крайне подло. И Макс не замедлил это продемонстрировать, заорав благим матом при попытке сделать лужу. Нет, крики, как и лужи, вполне обычны; котяра он голосистый, хоть сейчас то ли в оперу, то ли в пыточную штатным мастером. Но вот совмещение этих двух удовольствий явно выходило за рамки. Надо было что-то делать, и я послушно что-то сделал.
Я запаниковал.
Во избежание ненужных умилений замечу, что испугался я отнюдь не за кота. Так уж получилось (так сошлись звёзды, так в детстве с кровати уронили, просто он дурак, - нужное подчеркнуть), что человек я до мозга костей эгоистичный и всё происходящее оцениваю исключительно со стороны выгоды или вреда для себя самого. И осознав, что вред как раз грядёт нешуточный, я окончательно растерялся. Закавыка в том, что Макс – злобная скотина.
Несомненно, я люблю этого кота, но его поганый характер любовью не лечится. Однажды, когда я был на несколько лет моложе и на нехилую долю мозга самоувереннее, мне уже приходилось транспортировать сию животину к врачу. Тот день я буду помнить до самой своей смерти: этот адский ад, эти бесконечные - на первый взгляд - муки невозможно забыть просто так, отложив воспоминание в дальний ящик и заперев на тридцать три замка. Кошак брыкался, заваливал меня отборной кошачьей бранью и вообще вёл себя, как последняя сволочь. А ведь тогда он был полугодовалым котёнком.
Сейчас же, посмотрев на матёрого котяру, я содрогнулся и попятился. В голове возникали самые ужасные картины, лучшие из которых обещали мне всего-навсего сердечный приступ, а худшие я даже вспоминать не хочу. Масла в огонь подливал и образ того дядьки-ветеринара, что принимал нас в прошлый раз: иногда мне казалось, что он меня съест и не подавится. Паника набирала обороты.
И всё же как хорошо, что на свете есть некоторые люди. Так, некоторый людь Ксайн, с недавних пор живущий в соседней комнате, вернулся домой, посмотрел на нас с Максом и без лишних слов вызвался отвезти последнего к доктору. Хотя, на тот момент было неясно, кто из нас обоих больше нуждался в срочной медицинской помощи…
По возвращению Ксайн меня обрадовал и "обрадовал". "Кот будет жить, - выходило из его слов. - Но его придётся возить на уколы".
Вот где-то здесь мир и рухнул.
Итак, сегодня я встал, сморгнул невнятный сон и выругался. День предстоял отвратительный. Источник отвратительности, заметив, что я проснулся, громко замурчал и потребовал завтрак. Мне захотелось срочно кого-то убить, и я отыгрался на таракане.
В семь часов вечера я вылетел из дому и понёсся покупать новую сумку-переноску, поскольку старая долгое время валялась в коридоре, а всё, что валялось в коридоре, ныне есть один большой кошачий сортир и пребывает оно, скорее всего, на помойке. Далее было смешно. Со стороны. Знаете, процесс запихивания непокорного кота в сумку напоминает борьбу Бобра с Ослом: оба чего-то жутко хотят, прилагают для того все силы, но получается в результате форменная клоунада. Эдакий Тяни-Толкай, хрен знает какое животное, одну голову коего представлял я, вторую - упирающийся всеми лапами кот. Кошак же Номер Два в то время прыгал вокруг нас и не то подбадривал, не то просто тупо ржал и лез под руку.
Впору было вешать над дверью табличку "Дурдом. Приём пациентов ограничен, - нам и без вас хреново".
Ветеринарная клиника находится в двух станциях метро от моего родного дома. И за то время, что я до неё добирался, в мозг успело прийти немало мыслей: особенно отличились "А с рыбками было лучше, пусть я и ставил над ними опыты", "Кот сумел переорать музыку в плеере" и "Вашу мать, где я вообще?!". Последняя мысль была более актуальна. Холодный осенний вечер вкупе с незнакомыми дворами может запросто свести с ума и спокойного уравновешенного человека, не отягощённого орущим Максом. Я же был совсем не спокоен, а Макс вовсю наслаждался возможностью порадовать окружающих своим прекрасным голосом. Окружающие шарахались.
Я плохо помню, как добрался до врача. Помню лишь, что укол в задницу коту не понравился, и он в отместку облинял в кабинете всё и вся.
На обратном пути зверь почувствовал запах свободы и принялся её - свободы - требовать.
Прыгая в сумке из стороны в сторону, он так виртуозно меня раскачивал, что я ощущал себя попавшим в шторм парусником. Парус, то бишь плащ, развевался по ветру, и очень тянуло улететь к чёртовой матери, устроить старушке этакий сюрприз. Когда же я по вине окончательно разошедшегося Макса врезался в турникет, что-то в голове щёлкнуло, и дальше было уже всё равно: разум отключился, и мы с котом принялись о чём-то беседовать, игнорируя косые взгляды пассажиров и шум поездов.
Сейчас это чудовище мирно спит, свернувшись клубком, и подёргивает во сне усами. Ему, поганцу, невдомёк, что хозяин ломает голову, как посадить его на - о, ужас! - диету. И откуда взять деньги на диетический корм, если одни только уколы влетают в копеечку. Ему пофиг, он усами шевелит. Ему что-то снится.
Кстати, поспать - это хорошая идея. Просто великолепная. А то я тоже сейчас не выдержу и задёргаю. Усами. Второго кота. А то что он тут лежит такой спокойный?..)))
-
-
01.10.2009 в 22:39-
-
02.10.2009 в 02:11Тем временем привезли новую животину. Я начинаю понимать Куклачёва. И сочувствовать.
-
-
02.10.2009 в 02:14-
-
02.10.2009 в 04:18Просто ко мне в соседнюю комнату недавно переехал человек, и теперь к нему медленно прибывают вещи. И кошка.
Полосатая тварь забилась под тумбу и сидит там до сих пор, рыча на всё, включая хозяина.
Чувствую себя владельцем зверинца.
-
-
02.10.2009 в 19:44